Дуализм в изучении денег

Исследование процесса зарождения и развития денег имеет большое значение для понимания их сущности и законов поведения. Формирование ясной концепции эволюции денег позволяет разработать модель управления ими, адекватную социально-экономическим реалиям, в какой бы форме деньги ни были представлены: наличной или безналичной, бухгалтерской или электронной, реальной или виртуальной.

Денежные теории пытаются ответить на сложные вопросы. Например, существует ли стоимость денег, и если да, то чем она определяется? Чем отличается стоимость денег от их ценности и как ценность связана с покупательной силой денег и их ценой?

Обобщая поднятые проблемы, можно сказать, что в любой теории денег рассматривается ряд взаимосвязанных проблем: происхождение денег и их сущность; формы и функции; причины и закономерности изменений в покупательной способности. Но основным вопросом любой теории денег является вопрос о сущности денег, который — что логично — связывается с их происхождением.

К настоящему времени создано множество оригинальных концепций происхождения денег, их сущности, функций и роли в экономике. Они по-разному освещают вышеперечисленные вопросы. Но в зависимости от понимания происхождения денег и, соответственно, природы их стоимости большинство теорий можно свести к двум направлениям: товарно-эволюционному и государственно-правовому.

Двойственность классификации теорий денег не нова. Например, его использовал французский экономист XIX в. Э. Бридрэ. Он писал: «В новейшее время экономисты в своих воззрениях на природу денег разделились на два резко противоположных лагеря: одни утверждают, что деньги есть особая вещь, имеющая собственную ценность, товар, подчиняющиеся, как все другие товары, закону предложения и спроса; другие утверждают, что они суть простой знак, некий представитель ценностей, сам по себе не имеющий реального значения».

А. Мизес также выделяет денежные теории двух видов: каталлактические и акаталлактические2 (от лат. «каталлактика» — учение об обмене). Хотя используемые автором названия и необычны, но принцип отнесения теорий к тому или иному виду остается прежним. Каталлактические теории денег являются составными частями теорий меновых отношений. Сущность денег они пытаются объяснить исходя из менового оборота, а их ценность — законами этого оборота. К акаллактическиму виду относятся теории, трактующие деньги как условный знак.

О сложившемся дуальном характере классификации денежных теорий пишут и авторы учебника МГУ: «В начале ХХ в. в литературе было принято противопоставлять две теории о природе денег. Первая усматривала сущность денег в том, что они являются товаром, другая же сводила эту сущность к тому, что деньги имеют государственный штемпель и обладают принудительным курсом».

Длительное время эти два течения (товарно-эволюционное и государственно-правовое) в экономической мысли конкурировали, решая основные вопросы денежной теории диаметрально противоположно. Кратко поясним суть их расхождений.

Теории эволюционного направления: классическая, трудовая, товарная, металлическая, хозяйственно-эволюционная, — трактуют деньги как товар и объясняют их появление естественным путем из экономического обмена. В соответствии с положениями этих доктрин, логическое происхождение денег сопоставляется с их исторической эволюцией. Единичные акты обмена ведут к регулярным актам бартерных сделок, которые осуществляются специфическим товаром, предлагаемым чаще других. Этот товар и используется в качестве денег.

Отталкиваясь от концепции эволюционного происхождения денег, эта группа теорий видит в деньгах исключительно субстанциональную (реальную) стоимость, т. е. стоимость, воплощенную в каком-либо реальном предмете, а именно в товаре. Иными словами, сущность денег заключается в товарной природе того материала, из которого они сделаны. Реальная стоимость золотой монеты — это стоимость соответствующего куска металла. Сторонники этой концепции утверждали, что деньги — это богатство, причем реальное вещественное богатство.

Наиболее заметным представителем эволюционного направления является К. Маркс. К другим сторонникам «естественных» причин появления денег можно отнести А. Р. Ж. Тюрго, А. Смита, Д. Рикардо.

В российской экономической школе XIX в. таких взглядов придерживались, в частности, И. В. Вернадский, М. И. Боголепов, И. И. Кауфман. Последний являлся представителем металлической теории денег и под настоящими деньгами «высшей экономической культуры» подразумевал только золотые и серебряные. Драгоценные металлы, с его точки зрения, это «абстрактное богатство», поскольку они богатством признаются всеми.

В XX в. советская денежная школа восприняла эти традиции и в своих исследованиях под действительными деньгами понимала исключительно золото. Причем само собой подразумевалось, что металлические деньги являлись полноценными. Длительное время большинство экономистов придерживалось мнения, что золото в экономике СССР по-прежнему функционирует как денежный товар.

Теперь обратимся к теориям денег, составляющим государственно-правовое направление. Их разработчики утверждают, что деньги возникают в результате соглашения между людьми либо законодательного решения государства. С точки зрения сторонников данной концепции, деньги создаются, изобретаются как специальный инструмент для передвижения стоимостей в меновом обороте.

В противоположность эволюционному государственно-правовое направление подразумевает под деньгами любой знак: действительный, т. е. обладающий субстанциональной (реальной) стоимостью, или условный, имеющий стоимость представительную. Все полезные и редкие блага: вещные знаки, монета, бумага или счетный знак — это деньги, находящиеся в обороте лишь только потому, что в обществе существует доверие к ним, и потому они способны выполнять в хозяйстве все функции денег.

Большинство теорий этого направления избегают использовать понятие «стоимость». Они утверждают, что при выполнении каким-либо знаком функций денег он приобретает и их ценность, под которой понимается покупательная сила. Отсюда их теоретические усилия сосредоточены на утилитарном вопросе — поддержании денежного обращения на стабильном уровне.

Государственно-правовое направление также богато и разнообразно доктринами, объясняющими происхождение денег. Его составляют теория соглашения, государственная теория, абстрактно-номиналистическая, количественная и др. Основоположником данного направления можно считать Аристотеля, писавшего, что «деньги возникли путем соглашения, не из природы вещей, а путем закона. <... > Словно замена потребности, по общему уговору появилась монета».

Западная экономическая мысль в лице таких ее представителей, как Дж. Беркли, Дж. Локк, Д. Юм, Р. Далберг, Г. Кнапп, Ф. Бендиксен, Р. Лиефманн, Дж. Ло, Ф. Визер, Р. Гильфердинг — была особенно плодотворна в формировании данной концепции.

Подобной позиции придерживаются и некоторые американские экономисты ХХ века. Так, например, П. Самуэльсон определяет деньги как социальную условность, а Дж. К. Гелбрейт считает, что «закрепление денежных функций за благородными металлами и другими предметами — продукт соглашения между людьми».

Внесли свой вклад в ее наполнение и экономисты русской школы, правда, с некоторым специфическим «оттенком». Так, если для западных теоретиков ценность денег либо создается соглашением людей, либо опирается на правовые отношения в государстве, то для отечественных ученых ценность денег определяется по велению царя,9 или нравственным началом верховной власти.

Справедливости ради следует отметить, что российская экономическая мысль имеет и другие определения денег. Так, Иван Вавилов писал, что «деньги суть воображаемая ценность предметов торговли, определяемая по видимой численности и количеству, и по предполагаемому качеству» 11 .

Позиции эволюционистов довольно часто подвергались и подвергаются критике сторонниками государственно-правового направления за односторонность подхода, основанного исключительно на материалистических началах, которые игнорируют субъективную, психологическую сущность экономических процессов. В России особенно непримиримым противником эволюционного подхода был «экономист-почвенник» С. Ф.Шарапов1. Аналогичную позицию занимал и А. Н.Миклашевский, который, заочно полемизируя с К. Марксом, писал: «Материалистическое объяснение истории всегда будет односторонностью», задача заключается «в изучении развития жизни и духа в их совокупности и взаимном влиянии»1.

Но, обвиняя эволюционистов в однобокости, их оппоненты, в свою очередь, абсолютизировали субъективно-психологические факторы развития.

Таким образом, односторонность была характерна для обоих направлений. Это проявилось в том, что ученые-эволюционисты были в состоянии объяснить появление всего двух форм денег — вещной и металлической, поэтому только их и признавали истинными деньгами, деньгами «высшей экономической культуры»1. А внести ясность в проблему функционирования в денежной системе банкнот, неразменных бумажных знаков и счетных денег они были не в состоянии. В свою очередь, сторонники государственно-правовой доктрины объясняли происхождение неразменных бумажных денег, то есть денег с принудительным курсом, не считая нужным пролить свет на появление вещных и металлических форм денег.

К началу XX в. среди денежных теорий не было концепции, которая поясняла бы происхождение всех существовавших к тому времени форм денег и давала бы прогноз их развития. Как писал в то время М. И. Боголепов, «затруднения научной мысли выразились главным образом в том, что она оказалась до сих пор не в силах создать, так сказать, абсолютную теорию денег, граничащую с философией денег, которая годилась бы для всех времен и всех условий. Наука пока не дала своего существа денег»1. А известный русский историк экономической мысли проф. В. В. Святловский по этому же поводу писал, что не только не создано «единой догмы», но и каждая школа считает свою теорию денег единственно вер-ной1.

К началу ХХ века в экономической и, в частности, денежной теории ясно прослеживается соперничество двух разных методологических направлений в истолковании природы и сущности денег. Одно — «эволюционное», которое отталкивается от объективных, материалистических посылок развития экономической системы и денег, другое — «государственно-правовое» — истолковывает их эволюцию, опираясь на субъективно-психологические мотивы поведения человека. П. Струве в своей работе «Хозяйство и цена» отмечал наличие, как он говорил, «дуализма» в восприятии денег. «На самой заре экономических размышлений дуализм общественно-экономического процесса предстает при обсуждении проблем денег. Есть ли деньги условное установление, всецело подчиняющееся единой «телеологической» воле субъекта или они суть явление, имеющее свою стихийную закономерность?»1.

В это время новое поколение ученых стремилось найти свое решение этой проблемы. Они считали, что научная значимость и новизна одной методологии отнюдь не означает ложность другой. Отсюда — критическое осмысление двух направлений и попытка создания собственной синтетической теории. Соединить трудовую теорию и теорию предельной полезности пытались В. Я. Железнов, В. К. Дмитриев и М. И. Туган-Барановский1.

Пример такого синтеза — работа М. И. Туган-Барановского, в которой он пытался разъяснить возникновение металлических и неразменных бумажных денег одной теорией1. Разработанная им «конъюнктурная» теория изложена в книге, имеющей и соответствующее название — «Бумажные деньги и металл» (Пг., 1917). По замыслу автора, количественная и товарная теории денег, дополняя друг друга, должны были создать «истинную» теорию стоимости.

Туган-Барановский верно подметил двойственный характер денег, но раскрыл его метафизическим способом. Так, объяснение появления вещных денежных знаков и монет дается им с позиций экономистов-эволюционистов. Из этого «объяснения» вытекает, что возникновение денег есть результат стихийного обмена21 .

Другое пояснение — для бумажных денег — опирается на номиналистическую концепцию, относящуюся к государственно-правовому направлению теорий денег. «Хотя деньги возникли как результат стихийного процесса обмена, — пишет Туган-Баранов-ский, — тем не менее, для своего полного развития они требуют санкции государственной власти, признающей данный предмет деньгами, т. е. законным платежным средством» 2.

В действительности же эта концепция представляет собой лишь механистическое соединение разных подходов. По-видимому, это и дало основание В. В. Святловскому заметить по поводу результатов работы Туган-Барановского: «получился принципиально-нелепый дуализм, эклектизм, двойственность в вопросе, требующем единоначалия» 2.

До настоящего времени не существует единого подхода к объяснению появления и функционирования в денежной системе таких форм денег, как вещные (скот, зерно и др.), монеты, бумажные и счетные деньги (банковый флорин, переводный рубль, евро и т. п.). Односторонность как используемых методов, так и выводов, полученных обоими направлениями, подвергается обоснованной критике. Ряд теоретических положений до сих пор не находит практического подтверждения, а некоторые факты — теоретического обоснования.

Например, представляется вряд ли возможным теоретически обосновать исключительно на основе факта экономического оборота появление примитивных денег, как-то: зубы акулы, ракушки каури, горшки, циновки, пучки перьев, клыки свиней или собак —

которые, тем не менее, использовались в качестве универсального эквивалента.

Ни государственно-правовое, ни тем более эволюционное направления не могут выявить экономических причин порчи, миниатюризации или, наоборот, гигантизма примитивных денег2.

Целостной концепции в научном понимании природы денег не выработано и к началу XXI в. По-прежнему в теории сохраняются два традиционных направления — эволюционное и государственно-правовое. При всей кажущейся противоположности в действительности для этих направлений характерны общие позиции в изучении денег.

Во-первых, в той или иной интерпретации в них преобладает подход, сводящий деньги к роли инструмента, облегчающего товарообмен. В таком понимании деньги следуют за товарами, облегчают сделки и позволяют избегать трудности, присущие натуральному обмену. Здесь, надо полагать, подразумевается, что деньги возникают после экономического разделения труда, после организации товарного обмена, а роль денег в экономической системе нейтральна, поскольку сам обмен может осуществляться как с помощью денег, так и без них.

Во-вторых, в этих теориях деньги-инструмент выкристаллизовываются из постоянно повторяющегося процесса обмена, где меняется «20 аршин холста на 1 сюртук или 10 фунтов сахара, или 10 фунтов кофе, или 2 унции золота»26 и т. д. При таком подходе из экономического анализа исключаются психологические факторы, влияющие на пропорции обмена. Все экономические субъекты однородны, т. е. нейтральны в процессе обмена. Они не чувствуют никакой зависти; в них нет никакой жажды социального признания. Им отказано в желаниях, предпочтениях, устремлениях и целях. А, если таковые и есть, то они должны для всех субъектов в одно и то же время быть одинаковыми. Все они независимо друг от друга стремятся к состоянию «блаженства», называемому оптимум.

В-третьих, эти направления предполагают, что само оптимальное состояние homo-economicus может достигаться замещением выбора благ по кривой безразличия — масло или пушки. Таким образом, и сами экономические блага, участвующие в обмене, предполагаются также однородными, т. е. нейтральными к обмену. Их полезности заранее известны обменивающимся сторонам, а изобретение новых товаров, несущих с собой новый образ жизни, такими исследователями игнорируется.

В теоретических конструкциях обоих направлений нейтральны деньги, люди и блага — это отправная точка всех учебников по экономике. Подобные допущения не могут не вести к поверхностному анализу общества с товарными отношениями. Они устанавливают такие внутренние границы в своих концепциях, в рамках которых деньги появляются в «чистой» экономике внезапно из какого-то иного, неведомого, пространства. Причем деньги возникают тогда, когда уже сформированы все социальные и экономические отношения, и потому они трактуются как второстепенные инструменты товарообмена. Отсюда и изучение закономерностей их эволюции и природы считается несущественным.

В последнее время все больше ученых видят несуразность такого подхода к изучению денег. Наиболее близка к нашему взгляду на эту проблему точка зрения французских экономистов А. Орлеан и М. Аглистта. Они, говоря о разнообразии денежных теорий, указывают на то, что все они «разделяют ряд общих принципов: они исходят из рационального индивида, отрезанного от социального мира и стремящегося максимизировать свою полезность, т. е. из того, что называется homo ecoconomicus, который вступает в отношения с другими экономическими субъектами только через посредство рынков. [Денежные теории] объединяет... идея, играющая ключевую роль в ортодоксальных взглядах на деньги, — идея нейтральности денег»2.