Систематический риск

Зная выгоды от диверсификации, вы, должно быть, решите, что, инвести­руя в достаточно большое количество разных ценных бумаг, можно полностью ликвидировать риск. К сожалению, это невозможно, поскольку ценные бумаги характеризуются еще и систематическим риском — риском, который не может быть ликвидирован посредством диверсификации.

Если же Ирвинг вкладывает в каждый вид ценных бумаг одинаковую сумму, то вероятность получения 5% по обоим видам ценных бумаг одновременно (средняя доходность 5%) составит '/,; вероятность получения 15% одновременно (средняя доходность 15%) составит тоже '/4; а вероят­ность получения 15% по одному виду ценных бумаг и 5% по другому (совокупная доходность 10%) составит '/2. Стандартное отклонение доходности, если Ирвинг прибегнет к диверсификации, со­ставит, таким образом, риск актива = систематический риск + несистематический риск.

Специфика несистематического риска заключается в том, что он связан с той долей приносимого данным активом дохода, которая не изменяется при из­менении доходности других активов. При большом числе активов в портфеле не­систематический риск становится менее важным, так как очень вероятно, что тогда, когда несистематическая часть доходов от одного актива повышается, не­систематическая часть доходов от другого актива понижается, и эти колебания погашают друг друга. Следовательно, при достаточной диверсификации в резуль­тате включения в портфель большого числа ценных бумаг несистематический риск не оказывает влияния на общий риск портфеля. Другими словами, риск хорошо диверсифицированного портфеля сводится исключительно к систематическому риску активов в портфеле.

Этот факт очень важен, поскольку отсюда следует, что, когда мы достаточ­но широко диверсифицируем свои вложения, единственной важной составляю­щей риска наших активов, которая будет нас волновать, остается систематичес­кий риск. Систематический риск актива измеряется бета-коэффициентом (Р) — показателем чувствительности доходности актива к изменениям доходности всего рынка активов. Если в среднем 1% рост доходности рыночного портфеля приво­дит к 2% росту доходности актива, то бета-коэффициент для этого актива равен 2. Если же, наоборот, доходность актива возрастает в среднем только на 0,5% при росте доходности рыночного портфеля на 1%, то бета-коэффициент для такого актива составит 0,5.

Первый актив с бета-коэффициентом, равным 2, характеризуется гораздо более высоким систематическим риском, чем актив с бета-коэффициентом 0,5. Для того чтобы убедиться в этом, вспомним, что портфель, составленный из всех активов рынка, полностью диверсифицирован, а значит, ему присущ толь­ко систематический риск. В случае изменения доходности рыночного портфеля на определенную величину доходность актива с бета-коэффициентом, равным 2, Изменяется вдвое больше. Это значит, что его доходность характеризуется вдвое более высоким систематическим риском. Наоборот, доходность актива с бета-коэффициентом, равным 0,5, изменяется меньше, чем доходность рыночного портфеля, и потому характеризуется меньшим систематическим риском. По­скольку активу с более высоким коэффициентом бета присущ больший систе­матический риск, постольку этот актив менее привлекателен, ибо системати­ческий риск нельзя ликвидировать диверсификацией. Следовательно, при про­чих равных условиях объем спроса на актив с более высоким коэффициентом бета будет меньше. Таким образом, мы пришли к заключению, которое имеет очень важное значение для участников финансовых рынков: чем выше бета-ко­эффициент данного актива, тем выше его систематический риск и тем меньше его привлекательность.

Опасность недиверсификации, или Фиаско Трампа

Сага о Дональде Трампе (Donald Trump) — символе самонадеянного богача 80-х гг. — иллюстрирует опасность отсутствия диверсификации. Трамп, автор бестселлера «Трамп: искусство сделки», переборщил с одной своей сдел­кой в сфере недвижимости. Вложения Трампа в недвижимость включали в себя отель «Плаца» (Plaza Hotel), участок необработанной земли площадью 74 акра на западе Манхэттена и два казино в Атлантик-Сити. В те же годы он увеличил свои вложения в недвижимость и с трудом занял деньги на покуп­ку и переоборудование еще одного казино в Атлантик-Сити — «Тадж Махал» (Taj Mahal) стоимостью 1 млрд. долл.

При том пренебрежении диверсификацией, которое проявил Трамп, любые колебания на рынке недвижимости и казино могли оказаться губи­тельными. Именно это и случилось. В связи с ослаблением рынка недвижимо­сти на северо-востоке США, которое началось в 80-х гг., и в связи с тем, что казино в Атлантик-Сити приносили меньшую прибыль, чем ожидалось, к середине 90-х гг. Трамп обнаружил, что не может расплатиться по своим обя­зательствам. Лишь 65-миллионная ссуда, полученная у банков Нью-Йорк-Сити и группы 70 других банков, позволила Трампу избежать банкротства. Продолжающиеся сложности в столь желанном «Тадж Махале» вынудили Трампа в конце 1990 г. распрощаться с половиной его доли в казино.

В ходе переговоров с банками Трампу пришлось расстаться и с боль­шей частью своей автономии в ведении дел, и, что хуже всего, его «посади­ли на бюджет». Его личные расходы были ограничены 450 тыс. долл. в месяц в 1990 г., 375 тыс. долл. в месяц в 1991 г. и 300 тыс. долл. в месяц начиная с 1992 г. Несмотря на то что такие ограничения не слишком осложнили бы ваше, да и мое существование, для Трампа, который привык свободно тратить деньги, они явились серьезной помехой в ведении привычного образа жизни. При­шлось продать 110-комнатный особняк во Флориде и яхту стоимостью 29 млн. долл. Но, должно быть, еще больше раздражало Дональда (как его называли близкие) то, что магии имени «Трамп» уже не существовало. В 1989 г. соб­ственный капитал Трампа оценивался в 1,7 млрд. долл., а в августе 1990 г. комиссия по управлению казино в Нью-Джерси сообщила, что его собствен­ный капитал стал отрицательным (-294 млн. долл.). В 1993 г. Трамп заключил новую сделку с банками, которая, как он надеется, позволит ему за два года рассчитаться с долгами, но ему еще долго придется выпутываться из слож­ного положения.