Кейнсианская теория предпочтения ликвидности

После второй мировой войны экономисты развили дальше кейнсианский подход к теории спроса на деньги, и в результате появились более точные модели, объясняющие три кейнсианских мотива обращения богатства в денежную форму. В силу того что ставка процента считалась основным элементом теории денег, главной задачей исследовательских работ была оценка роли ставки процента в формировании спроса на деньги.

Трансакционный спрос на деньги

Уильям Баумоль (William Baumol) и Джеймс Тобин (James Tobin) независи­мо друг от друга разработали схожие модели спроса на деньги, которые показыва­ют, что запасы денежных средств, предназначенных для совершения сделок, чув­ствительны к ставке процента6. Разрабатывая свои модели, они рассматривали ги­потетического человека, который получает доход один раз в течение заданного периода и тратит его равномерно в течение этого периода. В их моделях деньги, которые приносят нулевой процент, хранятся только потому, что могут быть ис­пользованы для совершения сделок.

Для более подробного изучения этого подхода рассмотрим следующий при­мер. Грант Смит получает 1 тыс. долл. в начале месяца и тратит их на сделки, равномерно осуществляемые в течение месяца.. В начале месяца у него есть 1 тыс. долл., а к концу месяца наличных денег у нёго не остается, потому что он все их потратил. Средний запас денег в течение месяца составит 500 долл. (1 тыс. долл. в начале месяца плюс 0 долл. в конце месяца, деленные на 2).

В начале следующего месяца Грант снова получает 1 тыс. долл. наличными и опять тратит их равномерно в течение месяца. Это повторяется ежемесячно, и средний объем наличных денег у него на руках в течение года составляет 500 долл. В силу того что его годовой номинальный доход составляет 12 тыс. долл., а богат­ство в денежной форме 500 долл., то скорость обращения денег (V = PY/M) равна: 12 тыс. долл./500 долл. = 24.

Предположим: после изучения теории денег и банковского дела Грант по­нял, что может улучшить свое материальное положение, сохраняя свой доход не только в наличной форме. Поумнев, он в январе решил хранить часть денежного запаса в наличной форме, а другую часть вложить в доходные ценные бумаги, например в облигации. Теперь в начале каждого месяца Грант оставляет 500 долл. наличными, а на оставшиеся 500 долл. покупает государственные (казначейские) облигации. В начале каждого месяца у него есть 500 долл. наличными, 500 долл. вложено в облигации, а к середине месяца объем наличных денег у него на руках сокращается до нуля. Поскольку облигации не могут непос­редственно использоваться для совершения сделок, Грант должен продать их, а вырученную наличность использовать для совершения остальных сделок до конца месяца. В таком случае в середине месяца объем средств, вложенный в облигации, сократится до нуля, а запас наличных денег составит 500 долл. К концу месяца количество наличных денег на руках вновь упадет до нуля. В следующем месяце он получит 1 тыс. долл. и снова вложит 500 долл. в облигации, а 500 долл. оставит наличными, и процесс, описанный выше, будет повторяться. В итоге средний за­пас наличных денежных средств в течение месяца составит: 500 долл./2 = 250 долл., т. е. половину того, что было в предыдущем случае. Скорость обращения денег увеличится в 2 раза и составит теперь 12 тыс. долл./250 долл. = 48.

Что же Грант Смит выиграл от своей новой стратегии? По облигациям сто­имостью 500 долл. ему выплатили проценты за полмесяца. Если ставка процента составляет 1% в месяц, то он получил дополнительно 2,50 долл. (='/2 х 500 долл. х х 1%) за месяц.

Неплохо, не правда ли? Но если бы в начале месяца он оставил наличными всего 333,33 долл., то мог бы вложить 666,67 долл. в облигации на 10 дней, а затем выручить 333,33 долл., продав часть облигаций. Оставшиеся 333,34 долл. он мог бы хранить в виде облигаций еще 10 дней. Наконец, через 20 дней он продал бы оставшиеся облигации и пополнил запас наличных денежных средств. В результате этих операций Грант мог бы получить дополнительно 3,33 долл. в месяц: [=('/3 х х 666,67 долл. х 1 %) + (V3 х 333,34 долл. х 1 %)]. Это еще лучше. Его средние остатки при этом составили бы 333,33 долл./2 = 166,67 долл. наличными. Ясно, что чем ниже средний запас наличных денежных средств, тем выше получаемые про­центы.

Но, как можно ожидать, здесь есть один подвох. Покупая облигации, Грант несет трансакционные издержки двух типов. Во-первых, он должен выплачивать брокерам комиссионное вознаграждение за покупку и продажу облигаций. Эта плата тем выше, чем меньше средний запас наличных денежных средств, поскольку Грант в этом случае будет покупать и продавать облигации чаще. Во-вторых, при меньшем запасе наличных денег для их получения он должен будет чаще ездить в банк, чтобы продать несколько облигаций. А коль скоро время — деньги, то потеря времени тоже должна быть отнесена к трансакционным издержкам.

Грант вынужден выбирать между наличными деньгами и облигациями. Если у него будет мало наличных денег, он может получать большой процент по обли­гациям, но в то же время он понесет более высокие трансакционные издержки. Если ставка процента высока, то доходы от облигаций будут высоки по сравнению с трансакционными издержками, и он будет держать больше облигаций и меньше наличности. И наоборот, если ставка процента низка, то трансакционные издерж­ки, связанные с большим объемом вложений в облигации, могут превысить вели­чину процентного дохода, и в таком случае Гранту выгоднее держать на руках больше наличных денег и меньше облигаций.

Проанализировав модель Баумоля—Тобина, можно сделать следующий вы­вод: при росте ставки процента запас наличных денежных средств, предназначен­ных для совершения сделок, сокращается, а это, в свою очередь, означает, что скорость обращения денег увеличится, как только ставка процента возрастет. Другими словами, трансакционная составляющая спроса на деньги отрицательным образом зависит от ставки процента.

Основная идея модели Баумоля—Тобина состоит в том, что существуют аль­тернативные издержки хранения денег — процентный доход, который может быть получен по другим активам. Есть и выгода от хранения запасов денежных средств в наличной форме — это возможность избежать трансакционных издержек. При росте ставки процента люди будут стараться экономить на деньгах для совершения сделок, потому что альтернативные издержки хранения денег увеличатся. Исполь­зуя простые модели, Баумоль и Тобин обнаружили закономерность, которая рань­ше была не очевидна: трансакционный спрос на деньги (как и спекулятивный) чувствителен к ставке процента. Пример модели Баумоля—Тобина ярко демонст­рирует значимость экономического моделирования.

Спрос на деньги по мотиву предосторожности

Подход, используемый в модели спроса на деньги по мотиву предосторожно­сти, аналогичен подходу, применяемому в модели Баумоля—Тобина, поэтому мы не будем здесь останавливаться на его детальном анализе. Мы уже обсудили выгоду от хранения денег в целях предосторожности, а теперь необходимо сопоставить их с альтернативными издержками в виде неполученного процента. Возникает ситуация, аналогичная той, которую мы рассмотрели для случая трансакционного спроса. Если ставка процента растет, то альтернативные издержки хранения денег по мотиву пре­досторожности увеличиваются, и, следовательно, их запас сокращается. Данный результат идентичен полученному в модели Баумоля—Тобина8. Спрос на деньги по мотиву предосторожности отрицательным образом зависит от ставки процента.